От Луки 15:11–32

Становиться подобными Отцу

Уже третье воскресенье мы размышляем над притчей Иисуса и картиной Рембрандта "Возвращение блудного сына”.  Мы постарались увидеть себя в обоих сыновьях. Мы увидели себя в младшем, ведь так часто мы считаем себя совершенно независимыми, предполагая, что мир крутится вокруг нас и мы – центр вселенной.  Мы проживаем нашу жизнь, не осознавая насколько она драгоценна.  Мы подобны младшему сыну, когда берем и берем от жизни все, что можем взять для себя, расточая жизнь не известно на что и потом вдруг осознавая, что жизнь требует назад все, что дала, а нам нечего отдать, ведь мы были не готовы к такому требованию.

Мы подобны старшему сыну, когда живем зная, что жизнь требовательна и дорого стоит и мы все в нее вкладываем.  Мы играем по правилам, следуем им, подсчитываем все, что заслужили и ждем награды за то, что сделали должное.  Мы как старший сын, когда нас не благодарят за наши старания и мы обижаемся, что жизнь не справедлива к нам, Бог нас оставил, нами пренебрегли. Мы как старший сын, когда продолжаем жить с горечью в сердце в отношении тех, кто в отличие от нас, кажется, живет сладкой жизнью.  В каждом из нас живет и младший и старший блудные сыновья.  Мы то пускаем нашу ответственность по ветру, то судим других за то, что они поступают так же. Мы все – дитя, расточающее данное Богом богатство под названием жизнь. Мы все – дитя, осуждающее тех, кто живет не так, как мы. Если мы честны перед Богом и перед собой, тогда наступает момент, когда мы отождествляемся с этими сыновьями, и по благодати Божией приходим к покаянию, находя в Боге прощение и новое начало. 

Но мы не видим всей картины, если считаем возвращение домой нашим единственным призванием.  Образ Отца в этой истории для нас важен, но мы видим в Нем лишь Того, кто в конце концов примет меня, простит меня, пустит меня в свой дом, поможет мне обрести умиротворение и радость.  Однако, картина Рембрандта не позволяет нам воспринимать образ отца только как нечто внешнее по отношению к моей личности. Он поставил отца в центр картины и изобразил его ранимым, пролил на его фигуру свет, чтобы она ярче всех была нам видна.  Генри Ноуэн говорит в своей книге, что в какой–то момент вдруг понял, что наше призвание, в конечном счете, состоит в том, чтобы уподобиться Отцу и обрести способность проявлять божественное милосердие в своей повседневной жизни. 

По сути, в данной притче не столько изображены три персонажа, сколько наш жизненный путь становления: будучи и младшим сыном, и старшим, мы не должны ими оставаться всю свою жизнь, мы призваны вырасти и тоже стать родителем. Мало лишь признать как сильно мы подобны этим братьям и принять прощение небесного Отца, нам надо столкнуться и с вопросом: "Хочу ли я быть похожим на отца? Хочу ли я быть не только тем, кто получил прощение, но и тем, кто прощает; не только тем, кого встречают на пороге дома, но и тем, кто встречает; не только тем, кто удостоился милосердия, но и тем, кто сам проявляет милосердие?”

Вспомните, наверное, самое решительное заявление, что когда–либо делал Иисус Христос это Его слова: "Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд” (Лк.  6:36).  Говоря о милосердии Бога, Иисус не просто показывает, что Бог сострадает мне, что Он готов простить мне прегрешения и даровать счастье новой жизни.  Он призывает меня проявлять такое же милосердие к окружающим меня, какое Бог проявляет по отношению ко мне. Если бы все сводилось к тому, что люди грешат, а Бог их прощает, то мы бы легко могли вообразить себе, будто каждое совершаемое мной прегрешенье представляет собой лишь удобный повод для Бога явить Свое милосердие.  Так и живут многие люди: уступая своим слабостям, надеясь на то, что Бог, в конце концов, закроет на это глаза и все равно пустит меня обратно домой, что бы я ни натворил.  Но такая сентиментальность очень далека от истины Евангелия.

Подобны ли мы младшему или старшему сыну, правда заключается в том, что мы – дети своего милосердного Отца, а значит Его наследники. Ап. Павел выражает ту же мысль: "Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божии. А если дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться” (Рим.  8:16–17).  Будучи детьми Небесного Отца мы так же являемся и его приемниками: нам предназначено войти в дом Отца нашего и проявить к людям такое же милосердие, которое Отец явил по отношению к нам.  Возвращение к Отцу, в конечном счете, содержит в себе требование самому стать отцом. 

Этот призыв стать отцом устраняет все прочие, более "мягкие”, варианты понимания притчи.  Я знаю, как сильно в нас желание возвратиться и почувствовать себя в безопасности, но хотим ли мы на самом деле быть детьми, наследниками, с учетом всего, что включает в себя это понятие?  Быть в доме Отца означает приобщиться к жизни Отца и преобразиться, став подобными Отцу.  Что же означает это преображение?  Прежде всего, вспомним, при каких обстоятельствах Иисус рассказал данную притчу о том, как "у некоторого человека было два сына” (Лк 15:11).  Лука пишет: "Приближались к Нему все мытари и грешники слушать Его. Фарисеи же и книжники роптали, говоря: Он принимает грешников и ест с ними” (Лк. 15:1–2).  Этой притчей Иисус хотел показать, что Бог, о Котором Он рассказывал, исполнен милосердия и готов с радостью принять в Свой дом раскаявшихся грешников. Если Бог прощает грешников, то, очевидно, и те, кто имеет веру в Него, должны делать так же. Если Бог приглашает грешников в Свой дом, то и верующим в Бога следует так поступать. Если Бог милосерден, то и тот, кто любит Его, должен быть милосерден.

Однако, до тех пор пока мы принадлежим этому миру, мы продолжаем соперничать друг с другом и рассчитывать на то, что в итоге нам воздастся за все наши достижения. Но если мы принадлежим Богу, любящему нас без всяких предварительных условий, то мы призваны любить как и Он.  Иисус нам в этом не оставляет никаких сомнений: "И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними. 
И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? ибо и грешники любящих их любят. 
И если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? ибо и грешники то же делают. 
И если взаймы даёте тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. 
Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. 
Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд” (Лк. 6:31–36). Мы призваны не только быть встреченными Богом, но и чтобы мы сами встречали, как Бог, видя мир Его глазами.

Вот основное послание Евангелия: призыв людям любить друг друга так же, как их любит Бог; той же самоотверженной любовью, образ которой создал Рембрандт, изобразив отца блудного сына. Милосердие, которым исполнена Его любовь, несовместимо с восприятием жизни, как соперничества. Мы же порой так далеки от этого. Даже не смотря на все наши попытки, вопреки нашим лучшим намерениям, у нас часто появляется желание властвовать, быть над другими.  Когда мы даем совет, мы хотим знать, что ему последуют; оказывая помощь, мы хотели бы получить благодарность; давая кому–либо деньги, мы желаем, чтобы их использовали в соответствии с нашими указаниями; совершая добрый поступок, мы хотим, чтобы это запомнили. Может мы и не ожидаем, чтобы нам поставили памятник, но мы постоянно озабочены тем, чтобы нас не забыли, чтобы мы продолжали жить в мыслях и делах других людей.  Но, отец блудного сына в притче не думает о себе, он заботится лишь о своих детях, им он отдает все, что у него есть, им он отдает самого себя. 

Желаю ли я отдавать, не желая ничего взамен, любить и не ставить свою любовь в зависимость от каких бы то ни было условий? Жажду ли я того, чтобы стать духовным родителем для других? Или же я обречен на то, чтобы всю жизнь быть связанным поисками собственного места в мире и раз за разом использовать в своих действиях силу власти, а не силу милосердия? Нет, мы не обречены на это, мы призваны становиться такими же милосердными, как и наш Небесный Отец, и Его истинный Сын Иисус предлагает нам Себя в качестве проводника на этом духовном пути.

В том, как Рембрандт изобразил отца, Генри Ноуэн заметил три пути к тому, как стать милосердным отцом: печаль, прощение, и великодушие.

На лице отца, прежде всего, отображена печаль, печаль о боли, что пришлось пережить, о том, что было потеряно, о том, как пал тот, кого он так любил. Может показаться странным, что печаль – это путь к милосердию. Но это так.  Когда мы печалимся, мы позволяем всем грехам этого мира, включая мои собственные, проникнуть в наше сердце, и это заставляет нас плакать, горько плакать о них.  Мы видим как греховен этот мир и в нас рождается стон: "душа моя, посмотри, как один человек стремится принести другому столько страданий, сколько и вынести невозможно; посмотри, как изобретательны люди, когда хотят навредить братьям своим; посмотри, как родители обижают детей своих, как хозяева эксплуатируют своих работников; как издеваются над женщинами и мужчинами; посмотри на брошенных детей. Душа моя, посмотри на мир, и ты увидишь концлагеря, тюрьмы, больницы и ты услышишь крики несчастных”.  Такая печаль порождает молитву, и печаль глубока, не только потому что так безмерны грехи человеческие, но и потому, что божественная любовь безгранична. И чтобы стать подобным Отцу, чья единственная власть – власть милосердия, и нам должно пролить море слез и подготовить свое сердце, чтобы принять и простить каждого, каким бы ни был его путь.

Во­–вторых, отец даровал сыну прощение. Прощение – это  вторая часть пути, что ведет нас к духовному отцовству. Лишь постоянно прощая, мы становимся подобны Отцу. Прощать от всего сердца очень, очень трудно, и порой кажется почти невозможно. Иисус говорил своим ученикам, "И если семь раз в день согрешит против тебя и семь раз в день обратится и скажет: "каюсь”, – прости ему” (Лк 17:4).  Вы скажете, мы часто говорим "Прощаю тебя”, но как часто, говоря это, в нашем сердце остаются обиды и гнев.  Мы все еще хотим услышать, что, в конце концов, именно я был прав; нам хочется услышать извинения и оправдания; мы желаем получить возмещение ущерба или хотя бы какое–либо вознаграждение взамен – если только существует такое вознаграждение, за которое можно купить прощение. Но Бог прощает без всякий условий и не требует ничего для Себя.  И мы в повседневной жизни призваны прощать так же. А для этого нам должно превозмочь все наши доводы, что прощать глупо, опасно и непрактично; нам должно переступить через свою любовь к похвале и благодарности и через ту ноющую часть сердца, которая чувствует себя обиженной и желает выставить определенные условия тому, кто просит меня о прощении.  А для этого надо помнить о том, что я возлюбленное дитя и могу гостеприимно встретить на пороге каждого, кто желает вернуться, так же как гостеприимно встретил меня мой Отец.

И третий отрезок пути к тому, чтобы уподобиться Отцу, это щедрость, великодушие.  В притче отец не просто дает своему вернувшемуся суну все, что тот просит, но буквально заваливает его подарками. И старшему он говорит: "все мое – твое” (15:31). Отец ничего себе не оставляет, Он все отдает своим детям.  Отец не только дает своим детям намного больше, чем можно было ожидать с учетом всех оскорблений, которые мы ему наносили; нет, он отдает всего себя, полностью, без остатка.  И как Отец отдает себя во всей полноте Своим детям, Он зовет меня отдавать себя без остатка своим братьям и сестрам.  "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих” (Ин. 15:13).  Умение отдавать самого себя не приходит спонтанно, оно становится результатом упорной работы над собой. Мы – дети тьмы, над которыми властвует страх, эгоизм, жадность, любовь к власти; наше поведение так часто определяется прежде всего стремлением к выживанию и самосохранению.  Но мы также – дети света; мы знаем, что совершенная любовь побеждает все страхи и обретаем способность отдавать другим все, что у нас есть.  И именно отдавая, мы получаем, ведь Иисус говорил: "Кто потеряет душу свою ради Меня… тот сбережет ее”.

Вот эти три аспекта: печаль, прощение и щедрость можно обнаружить вместе в призыве нашего Отца "быть дома”, не просто вернуться домой, будучи кто как младший, то как старший сын, а "быть дома”, быть тем, кто вместе с Небесным Отцом будет всегда готов встретить и принять других непутевых детей.  Именно для этого мы созданы и к этому призваны.  Это путь длиной во всю жизнь и идти им мы призваны все вместе. Именно этим путем с Божьей  помощью мы желаем идти и вести нашу церковь. Кто с нами?